Райан пока еще не чувствовал запаха, который так странно подействовал на него или что там это было? Он и не хотел бы, чтобы почувствовал, потому что это означало отъезд из колледжа. Поэтому для него лучше всего сделать все, чтобы крышу так, как в прошлый раз, не снесло. Не может же он, как верная собачка, бегать за этой девчонкой. Он себе просто этого не позволит. Ведь полноты своей власти она даже не осознает. Может, это приворотное зелье? Магия? Все-таки Эдвард - парень видный, и некоторые первокурсницы ради высокой цели с ума сходили по всяким вуду-приворотам, так ему рассказывал Тайлер Бэнкс.
Эда тянуло к Сэм. И он решил обмануть себя. Уговор с совестью был - если снесет крышу? А если не снесет, то все окей, правда? Только вот на самом деле все уже произошло. Просто парень признавать этого упорно не желал.
Он понимал, что будет сложно молчать. К несчастью для него, тот факт, что она сидела со ним за одной партой, сделал обоих партнерами по лабораторной, так что они должны были работать вместе сегодня. Будет странно — и непостижимо грубо — игнорировать ее на протяжении всей лабораторной. От этого она станет больше бояться, и неприязнь (которая, как ему казалось, чувствовалась к нему с ее стороны) только усилится. Лабораторная началась, и как только девушка дала старт, приглашая начать, Эдвард отодвинулся от нее так далеко, как мог, не передвигая стула, повернув голову в сторону прохода между рядами. Райан напрягся, сжав мышцы, и тут...
Ахх! Вдруг этот аромат, запах как от парфюма, но другого свойства, ударил по мозгам сильно и неожиданно, так же, как и в первый раз, когда он почувствовал эту квинтэссенцию гормонов, флюидов и феромонов на прошлой неделе.
Да что она, заколдованная и впрямь что ли?!
Райан стиснул зубы и постарался успокоиться.
— Приступайте, — скомандовал преподаватель.
Казалось, что стоило юноше повернуться к девушке, смотревшей на парту, и улыбнуться ей, как это тут же отнимало у него часть самоконтроля, который он изо всех демонстративно пытался сохранить, да бы убедить разум, что ничего не чувствует к ней.
— Сначала леди? — предложил Эд.
Она подняла глаза на него, а затем ее лицо приобрело озадаченное выражение, глаза широко раскрылись. Что-то было не так с его лицом? Чего она опять испугалась? Или что ее раздражает? Она молчала.
— Ну, если ты хочешь, могу начать я, — неожиданно для самого себя спокойно сказал Эдвард.
— Нет, — она ответила, и ее лицо вновь из белого превратилось в красное. — Я начну.
Райан уставился на оборудование, находившееся на парте: потрепанный микроскоп, коробочка с предметными стеклами для него — что было предпочтительнее, чем смотреть, как ярко алеет смущение на ее светлой коже. Он еще раз быстро вздохнул, сквозь зубы, и вздрогнул, так как Саманта уже была готова с ответом.
— Профаза, — сказала она после скорой проверки и начала убирать препарат, хотя едва ли посмотрела его.
— Ты не возражаешь, если я посмотрю? — инстинктивно — глупо, но все же — Эдвард потянулся остановить ее руку, для того, чтобы она не убрала препарат. На секунду удивительно горячий след ее кожи оказался на его пальцах. Казалось, что это было сродни электрическому импульсу — несомненно, намного горячее, чем казалась эта бледная девушка с виду. Жар как будто ударил по кисти руки и как будто растекся пятном по всей ладони. Она отдернула свою руку от его.
— Прости, — пробормотал Райан сквозь стиснутые зубы, окончательно ничего не понимая и забыв об уговоре с самим собой. Нуждаясь в том, чтобы посмотреть куда-нибудь, Эд схватил микроскоп и уставился в окуляр. Она была права. — Профаза, — согласился он, но все еще был слишком взволнован, чтобы взглянуть на нее. Дыша так тихо, как только мог, парень сосредоточился на простом задании: написать слово в соответствующей строке лабораторного листа, а затем сменил первый препарат следующим, делая все быстро, четко и этим успокаивая свое распалившееся "я".
О чем она сейчас думала? Что она почувствовала, когда я прикоснулся к ее руке? Моя кожа должна быть холодной как лед, у меня ведь всегда неестественно холодные руки... — отталкивающе холодные. Нечего удивляться, что она была столь тихой. Наверное, просто обидеть не хотела.
Он мельком взглянул на препарат.
— Анафаза, — сказал Эдвард скорее себе, чем кому-то, в то время как делал запись на второй строке.