И даже сейчас, когда, казалось бы, роль искусителя и садиста принадлежала одному лишь ему, ситуация была полностью под контролем его тёмных глаз и сильных рук...её пальчики, что оставили лёгкие и сводящие с ума прикосновения на его груди, заставили Уилла усомниться в своей уверенности. Его пронзительный взгляд встретил её чуть нервозный, но такой долгий и глубокий. Она смотрела в него, прямо внутрь, вглубь души, а на самом деле всего лишь в его карие глаза.
- О, тебе понравится, обещаю, - многообещающе улыбнулся он, а его пальцы ощутимо обозначили прикосновение на её ладони.
Приглушённый свет ламп, создающий интимную обстановку и заставляющий чувствовать ближе и замечать все мельчайшие детали: её глаза как-то по-особенному блестели, длинные пушистые ресницы, подчёркнутые тёмной тушью, отбрасывали тени на её скулы, губы чуть дрожали от судорожного дыхания; музыка танго начала заполнять зал, а звуки скрипки отражались от зеркал, отражались друг в друге, тихо дрожа и позвякивая стеклом.
Его рука легла ей на талию - по пальцам словно пробежал электрический заряд от прикосновения к её мягкой коже. А затем, под ноты нарастающей мелодии, он чувственно провел вверх по изгибу её талии, затем, щекоча кончиками пальцев, по пояснице, чувствуя как по её коже пробегают мурашки и видя как в глазах появляются странные искорки. Наконец, его рука легла ей на спину, где-то в области лопаток, и на резкий звук песни, Веспер и Уилл сначала сделали один широкий, плавный и скользящий по паркету шаг вправо, соответственно правой ногой, а когда их левые ноги синхронно в таком же плавном и скользящем движении оказались рядом с правыми, сами Весп и Ульям мгновенно отклонились в разные друг от друга стороны.
Он чувствовал её сбившееся дыхание, когда она медленно приблизила своё лицо к его и пронзительно взглянула ему в глаза. Всё начало смешиваться: чувства, страсть, музыка, танец, танго, свет, её руки, скользнувшие на его торс и его, крепко обхватившие её за талию. Они начали кружиться по комнате, глядя в глаза друг другу, а затем, в какой-то момент она резко остановилась и, повернувшись на месте, прижалась спиной к его груди и медленно начала опускаться на пол, приседая в очень красивой позиции. Опять же на резко обозначивший себя такт песни она подняла руки и провела ладонями от низа его живота к груди, затем развела их в стороны и пробежалась подушечками пальцев по его рукам, ладоням, переплела их пальцы. Тогда он одним движением поднял её и начал кружить на месте. Недолго. Остановив её так, чтобы они были лицом к лицу, он, держа её за руку, потянул на себя так, что её руки оказались на его плечах. Их пальцы всё так же были переплетены, но он выпустил её правую ладошку из своей и провел рукой вниз по её спине, плавно перешёл на бедро и на очередную громко обозначившую себя ноту, он подхватил её под коленом и они вместе наклонились: он назад, она вперёд.
Уилл слышал и ощущал, как её сердце разбивается о его грудную клетку, как она тяжело дышит, как крепко она держится за него...Как это сводило его с ума. Нет, эта внезапно заигравшая на магнитофоне музыка не была случайностью, а если и была, то Мэндес был благодарен случаю и был готов упасть тому в ноги за мгновение существующее сейчас. Он, она...Уильям резко наклонил Веспер. Её тёмные волосы соскользнули с её плеч, открывая тем самым перед Уилом полотно тела девушки всё больше и больше. Он чувственно провел ладонью вверх по её животу, центру груди, ключице, пряча за движениями танца своё желание ощутить под кончиками своих пальцев каждый дюйм её тела. Она выпрямилась и подалась ему навстречу, пожалуй, слишком резко: кончик её носа коснулся его.
Ощущение её рядом с собой, казалось, сведёт его с ума, но они всё также танцевали, кружась по комнате. И в какой-то момент она запрыгнула ему на руки и он, крепко прижав её к себе, закружил её на месте.
Музыка и звон зеркал давно уже смолкли, а они всё так же стояли посреди зала. Он держал её на руках, прижимаясь щекой к её волосам и обжигая сбившимся дыханием её висок, а она комкала в пальцах ткань его футболки и тоже пыталась восстановить дыхание и осознать, что всё это - вовсе не сон, а самая настоящая реальность.
