Не будь нюней, Ричардс.
Ну… ему ведь очень нужна эта работа, у него без этого будут большие неприятности, это ведь…
А ты тут причем? Он в очередной раз заставил тебя делать двойной объем работы, в то время как сам веселился.
Она взглянула на себя в зеркало – позавчера Дмитрий принес ей папку со своим индивидуальным заданием (вообще, на него давали две недели, и она сделала его еще на прошлых выходных, но Рокотов, похоже, забегался, и вспомнил об этом только сейчас), и девушка две ночи провела над его работой, ощущая, как хочется лечь и нормально поспать. Огромные синяки под глазами яркими пятнами виднелись на белоснежной коже, и она разочарованно пыталась справиться с ними, одевая то одну, то другую, то третью пару очков. Любая нормальная девушка бы вооружилась тоном и пудрой, которые бы сделали эту белоснежную коду еще более идеальной, но Иви была не нормальной девушкой, и пыталась прикрыть их при помощи очков. Они у рыжей, имеющей немалые проблемы со зрением (меньше книжек бы читала…) были на любой вкус и цвет, поэтому скоро нашлась подходящая пара, хорошо маскирующая недостатки.
Она знала, что Дмитрий должен сдать эту работу до двух – а сейчас уже десять минут второго. И знала, что не отдаст ему эту работу, что бы он там не делал – ей надоело, что любой доит ее на помощь, умудряясь при этом продолжать оскорблять и не замечать во все остальное время.
Сегодня в столовой произошла не самая красивая сцена: она села за стол, рядом с Дмитрием и его соседями, но он даже не удостоил ее взглядом, а когда она поздоровалась, проигнорировал. А они ведь одногруппники. Было обидно до слез, и она решила проучить парня.
В дверь ее комнаты раздался стук – и она открыла ее, с наигранно удивленным видом:
-Да?

-Привет, Иви, как твои дела? Как ты спала сегодня? Как провела свои выходные, свои каникулы?
-Привет, Дмитрий…[…]

-Добрый день, Ивейн. Как ты себя чувствуешь, как учеба и все остальное? Ты не очень устала, помогая мне?
-Здравствуй, Дмитрий…[…]

Она проматывала возможные варианты диалога, который должен бы был произойти, будь у них хоть сколько-то дружеские (да что там, ей бы и приятельских хватило за глаза), а не паразитские отношения. Но Иви при всем своем желании не могла вспомнить, когда они общались за пределами ее комнаты и не почти-тайно, что бы он спросил, как у нее дела или попросил одногруппников – а он, если и не был «королем» группы, то определенным авторитетом – обойтись без дурацких шуточек в ее адрес, которые хоть иногда проскальзывали в их болтовне. Похоже, он вообще стеснялся того факта, что разговаривает с ней. Хотя бы разговаривает.
Именно поэтому, открыв дверь и так и не услышав хотя бы приветствия, она сосредоточенно свела брови:
-Добрый день. Нет. Не успела. И не буду успевать. И не отдам то, что успела – вообще, работа была сделана полностью, но ему об этом знать не стоит, не находите?

Ты его подвела. Так нельзя поступать с людьми, это неправильно, неверно. так нельзя поступать. Он ведь надеялся на твою помощь.
Деловыми отношениями это было назвать сложно, и даже симбиозом - и то, и другое подразумевает взаимовыгодные отношения. Но она давала ему - давала сочинения и переводы, давала контрольные, и даже во время работы в классе старалась сесть так, что бы попапасть с ним в один вариант - старалась именно она, а не Дмитрий - и отослать ему ответы на работу. И даже энтузиазма у нее особого не было никогда, просто в первый раз все началась с того, что она целиком сделала работу, которую дали на двоих, а потом каждый раз, когда он подходил с одной и той же фразой "Ты не могла бы помочь мне с ...", у Иви просто не хватало духу ответить, что у нее и свои дела есть. Конце концов, какие у нее могут быть дела, кроме уроков и книг?
Но выражение на его лице явно давало знать - он не верит. У него в голове мысли в духе "невыспалась-заистерила-месячные", и именно это подстегнула ее не сдаваться. Она ему ничего не должна, но он ни разу не поблагодарил ее - вряд ли настоящей благодарностью можно считать равнодушное "спасибо".
-Со мной все в порядке. Но работы нет и не будет. И... - она сама ошизела от своей смелости: - твои проблемы, они не мои.
Она покраснела, ощущая, как стук сердца гулом отдается в ушах, но твердо стояла на своем - лишь беспокойная морщинка между бровей усилилась.
-И я ничего не хочу. Совсем ничего. - если бы он искренне хотел ее отблагодарить, то попробывал бы защитить от насмешек. Или хоть изредка говорил "привет"

Она невольно вспыхнула, ощущая, как глаза заполняются слезами - еще бы, ее еще и выставили виноватой, будто бы это она все наделала. Иви почувствовала легкую дрожь, щеки загорелись и девушка низко наклонила голову, ощущая, как крупные кудри закрывают лицо. Очки в толстой оправе скатились на кончик нса, и она дрожащей рукой попрвила их, боясь, что те могут разбиться.
-А ты.... ты понимаешь - она помолчала, давая себе возможностьсправиться с нервно дрожащим голосом: - как ты подставлял меня? Я... ты приносил работы в последний день - и я не успевала делать свои, потому что делала твои, и получала двойки. И все думают, что я в тебя тайно влюблена, я с тобой всегда здороваюсь, а ты меня игнорируешь... и ты никогда не просил их... не говорил, чтобы надо мной не смеялись... даже если полчаса назад получил все свои задания...
Она сделла шаг назад - малозаметный жест, признающий ее слабость:
-Помогала, потому, что хотела тебе помочь. И не хотела ссориться. Но ты... мне...

Она понимала, что сейчас он скажет все, что угодно, лишь бы получить свою драгоценную работу – и понимала, что ей надо быть очень упорной, что бы ни поддаться ему, его силе и обаянию, как это бывало обычно. Иви знала, что если сейчас протянет ему папку, то… все пропадет. Она окончательно убедиться в том, что является пустым местом, а, значит, ее самооценка будет одним ударом отправлена в гроб.
Не сдавайся, маленькая. Это ты ему сейчас нужна, и всегда нужна, а не он тебе, ты ему… и всегда была нужна….
Она скрестила руки на груди, выстраивая тем самым между ними еще одну линию обороны – будто бы ее очков и распущенных кудрей не хватало, для того, что бы показать ему всю серьезность ситуации.
-Ты… я… Нет, ты мне не нравишься. Вернее, нравишься, но не как парень. Только какая разница? Сейчас не об этом речь. А о том, что за все время ты ни разу не заговорил со мной на людях. И никогда не говоришь «привет», даже если приходишь сюда. И спасибо-то зачастую забываешь. И… я словно печатная машинка, нужна лишь по ситуации. Напечатал, и забыл. Но мне надоело, да.

Его слова были хуже удара – хуже пощечины или даже оплеухи, которую ей мог бы отвесить сейчас парень, что бы она перестала истерить. Конечно, на фоне девяносто девяти процентов студентов в Моргано (вернее, скачать, студенток, парням не свойственны истерики), она сейчас была мила и спокойна, но ей самой были совсем не свойственны подобные проявления беспокойства или злости.
Если бы он попросил прощения – ты бы ему отдала, да? Безо всяких споров?
Эм… ну… да, наверное.
Дурочка, Иви. Он все равно потом не будет замечать тебя, продолжит игнорировать… или сделает все, что бы растоптать. И ты опять будешь продолжать работать на него. Тогда уж требуй платы. И скажи ему, что бы оплатил все три года, каждый день. Ты легко можешь пойти к преподавателям и рассказать им все, они поверят, что это все ты сделала, они знают, что ты умница.
-Меня каждый день просят в чем-то помочь. Кто-то постоянно, кто-то раз или два. И большинство потом действуют по твоему принципу – зачем с ней разговаривать, если потом можно разок улыбнуться, и она все сделает? Но не начнет первый, не начнет второй, не начнет третий… а я так и останусь. Буду сидеть одна в столовой одна, и никто не поздравит меня с днем рождения, как ты в этом году – голос почти звенел от злости и раздражения на парня, а еще – от воспоминания, как он в конце января (двадцать седьмого числа, если точнее, в ее день рождения), списал у нее уроки почти на неделю вперед, дал кучу своих переводов, про которые забыл, и умотал куда-то, что бы утром получить все готовенькое. И, разумеется, не поздравил ее (да он и не знал, хотя она, надеясь на что-то там, упоминала об этом при прошлой их встрече), как и все остальные. – И если бы обо мне стали говорить – меня хотя бы стали замечать. Какого бы рода слухи не были.
Ты сама виновата. Ведешь себя как тряпка.
Она замерла, неожиданно высоко подняв голову – она была довольно изящной, с красивой осанкой, но всегда казалось какой-то поникшей, слишком грустной – и, осторожно сняла очки, что бы положить их в карман:
-И я тоже хочу, что бы мне все было просто. Поэтому я не хочу делать задания для тебя. У меня есть свои дела и своя жизнь, а не только чужая лень. Поэтому – нет. Твои уроки, твои контрольные – это только твои. И… мне будет очень интересно посмотреть на то, как ты завалишь первый же экзамен. – да уж. Кажется, у котенка выросли коготки или он научился ими пользоваться. Щеки алели, глаза блестели от слез, но сдаваться так просто она не собиралась.