Она никогда не думала, что будет что-то от него скрывать, а уж Такое - особенно.
Сейчас Оливия почему-то чувствовала себя предательницей, но просто-напросто ничего не могла с этим поделать - слишком много было, так называемых, аргументов/фактов/поступков и слов "против" и слишком мало "за". Она и сама не заметила, как начала глубоко анализировать всё вышеперечисленное, а вместе с тем и любые мелочи, каждый раз всё больше и больше убеждаясь в том, что извещение об этой новости лучше отложить. Ещё "на чуть-чуть", затем ещё ненадолго и ещё, ещё, ещё, ещё....
И вот уже месяц ей успешно удавалось находить причины подобного своего поведения, но пугающая мысль о том, что долго её тайна нераскрытой всё равно не останется, просто сводила девушку с ума.
К тому же, она прекрасно знала, что чем дольше откладывать, тем труднее будет себя пересилить и таки рассказать эту правду, которая уже создала для Оливии Кейнс новую реальность и новое будущее.

-----------------------

Недельная задержка - это уже паника. О, да, вот теперь Лив можно было уже и пугаться, впадать в истерику и даже что-нибудь сломать в доме.
Вив чересчур резко захлопнула микроволновку и поставила жариться поп-корн ровно на столько минут, сколько требовала инструкция к тесту на беременность (простите, я запамятовала хД), затем запрыгнула на кухонную тумбочку и с такой силой вцепилась в края столешницы, что костяшки пальцев побелели. Справа тихо гудела микроволновая печь, Лив вздрогнула от неожиданности, когда начал лопаться поп-корн, подобно выстрелам в упор. Лив всё ещё помнила, когда они с Кэсс впервые жарили это лакомство для просмотра фильма, тогда ещё Петрелли громко вопила о том, что они все умрут и микроволновка точно взорвётся.
Вив едва заметно улыбнулась воспоминаниям, которые хотя бы ненадолго, но всё же отвлекли её от напряжения и какого-то непонятного страха.
Микроволновая печь начала привычно пищать, давая хозяйке кухни знать о завершении готовки. Вот только эта самая хозяйка была готова спалить весь поп-корн, лишь бы время на электронных часах никогда не дошло до отметки 0. Но ведь время никогда не спрашивает человека о том, чего хочет он и всегда диктует свои правила.
Оливия нехотя спрыгнула с кухонной тумбочки, взяла в руки тест, крепко зажмурилась (будто это чем-то могло ей помочь, ведь только в детстве ты искренне веришь в то, что если ты чего-то не видишь, то и это пугающее что-то не видит тебя), затем приоткрыла левый глаз и... маленький розовый плюсик.
Лив раздражённо бросила тест и коробочку от него в мусорное ведро, вложив в этот бросок все те негативные эмоции, что сейчас испытывала. Страх, опасения, обречённость... Не так она всё это себе представляла, совершенно не так. Нужно будет выбросить мусор, чтобы Кейнс ничего не узнал. Он не должен знать, ведь его реакции она сейчас боялась больше всего на свете. Почему?
Вив согнулась над кухонным столом, уперлась локтями в деревянную столешницу и спрятала лицо в ладонях, затем глубоко вздохнула и переплела пальцы между собой, прислонив оба указательных пальца к переносице, она вспоминала тот день...

-----------------------

Тогда Джордан привезла к ним Лу, чему Оливия была просто несказанно рада. Девушка возилась с племянником практически весь день: и где они только не были, в парке, на детской площадке, и что они только не делали, во что только не играли, гоняли голубей и кормили их, строили песчаные замки, Лив катала его в супермаркете в огромной тележке, стараясь каждый раз запомнить его смех и ощущение его маленькой ладошки, крепко сжимающей её ладонь.
И казалось, что ничто не сможет испортить этот день, но ведь ты никогда наверняка не можешь сказать, что произойдёт в тот или иной момент времени.
- Бренд? - крикнула Лив с кухни, услышав, как открывается входная дверь. Ответа не последовало, видимо он не услышал из-за шума воды и шипения масла на сковородке, но слишком было знакомо ей его топанье, дыхание, звук расстёгивающейся молнии на куртке, что усомняться в положительном ответе на свой вопрос миссис Кейнс даже не стала.
Девушка лишь с довольной улыбкой повернулась к сидящему за столом Ллойду, который со всех сторон был окружён фломастерами и карандашами и довольно показывал тёте свои разноцветные руки.
- Бренд, вымой ему руки и скоро будем ужинать, - смеясь произнесла Вив, стоило Брендану только появиться в дверях кухни.
- Извини, но мне не до этого, - отрешённо ответил Кейнс, наливая себе стакан воды и уже собираясь покинуть помещение.
- Что значит тебе не до этого? - улыбка и весёлость тут же исчезли с лица Оливии.
- Я должен работать, - произнёс он так, словно она умственно отсталая и глупо с её стороны задавать подобные вопросы, ведь она итак должна знать на них ответы.
- И долго это будет продолжаться? Вчера ты сказал тоже самое, пообещав, что сегодня ты уделишь племяннику время! - раздражённо произнесла она, чуть повысив голос.
- Ну так вышло, я ничего не могу с этим поделать, но я должен работать, - спокойно ответил он, словно не замечая её нарастающей злобы.
- Какого... Лу, закрой уши, чёрта ты делаешь? Он хочет побыть с дядей, ведь именно поэтому Джордан и привезла его! Ты помнишь, что она сказала? Что он соскучился по дяде и тёте! Это означает и обязывает тебя проводить с ним время! Он так жаждет твоего внимания, но уже 4 дня подряд продолжается одно и тоже, Кейнс, одно и тоже! - уже абсолютно не сдерживая эмоций выкрикнула она, швырнув на стол ложку, которой мешала уже готовый ужин, и недовольно уперла руки в боки, гневно глядя мужу прямо в глаза.
- Вчера тебе нужно было идти к фанатам, потому что они без тебя, видите ли, не могут, и все эти дни, в общем-то, у тебя одно занятие, что сегодня? М? Запрёшься в своей мини-студии и будешь, - она закрыла племяннику уши и на пониженном тоне закончила фразу, - трахать свою чёртову Софию?! - так он называл свою гитару. - Дак вперёд, милый, только смотри, как бы в твоей жизни не осталась лишь она и восторженные фанаты!
Она не знала, почему так сорвалась, она не позволяла себе, никогда прежде, но просто чаша её терпения лопнула, разбилась и теперь всё её содержимое лилось через края и растекалось по столу во все стороны, стекало на пол...
Лив подхватила Лу на руки и не глядя на мужа стремительно вышла, можно даже сказать, вылетела, в коридор, чуть было не врезавшись в Кристиана Дженнингса.
- Оу, дак вот в чём дело! Прекрасно! Просто великолепно! - она обвела взглядом и всех остальных участников группы мужа. - Выметайтесь отсюда все! Сейчас же!
- Лив... - какой-то непонятный тон Бренда, прямо за спиной. Да она и сама прекрасно знала, что перегибает сейчас палку, но уж если она зашла так далеко, то почему бы не взять и не сломать её пополам?
- Отлично, прекрасно, - она быстро одела Ллойда, накинула себе на плечи кожаную куртку, схватила ключи от машины и вышла из дома, да, специально громко, нет, оглушительно хлопнув дверью!

-----------------------

Да, вот с тех-то самых пор она и боялась того, какой из Кейнса получится отец, а главное, нужно ли ему это вообще! По крайней мере, она этого не чувствовала и считала, что это только станет ему обузой, может он даже попросит её сделать аборт. Она иногда ловила себя на мысли, что довела это до такой стадии, возможно затем, чтобы обратного пути просто не было.
Вот и сейчас он ушёл к очередным фанатам, а она, так по привычке, сидит на подоконнике и наблюдает за ночью, что уже начинала опускаться на Чикаго. 23.23, - ну конечно, как же иначе? Но Лив была сейчас настолько опустошена, что даже не фыркнула от возмущения, скорее тихо всхлипнула.
Гормоны давали о себе знать, а рядом так не хватало бокала красного вина, чтобы забыться, этого ей тоже не доставало, ведь в конце концов, люди не могли бы жить, если бы боги не дали бы им дара забвения.

а что если нам разорвать вечность пополам?

Её вечера практически всегда проходили именно так: гостиная, подоконник их огромного окна, которое Лив просто обожала, один горящий торшер и зажженный камин, и плевать она хотела на то, что сейчас довольно-таки тепло, а из-за камина в доме становилось невыносимо душно и жарко, руки и линии жизни на ладонях обжигала кружка с горячим шоколадом, из музыкального центра приглушённо играли записанные мужем песни, а тело приятно ласкала ткань его белой рубашки, которая была велика ей не на один размер и, как говорил сам Бренд, заставляла её выглядеть ещё более мило и привлекательно, ещё более его. Хотя, как это, она, если честно, не могла себе представить...
Вот и сегодня был самый обыкновенный и ничего из ряда вон выходящего не предвещающий вечер из жизни Оливии Кейнс и её тайны, с которой она в очередной раз осталась наедине, впрочем... она была не одна, и их было даже не двое - трое. Она, тайна и что-то под сердцем, греющее душу. Ей всегда хотелось сына, а после появления Лу это желание только усилилось, до небывалых высот.

Дождь забарабанил по окнам, создавая монотонную и похожую одна на другую мелодию, в аккомпанемент к которой чуть дрожали стёкла, шелестели шторы и комнату заполнял звук такой знакомой песни и такого любимого голоса. 
Хоть этот, своего рода, концерт Оливия и устраивала для себя практически каждый вечер, она вслушивалась в эту завораживающую музыку каждый раз. Вот и сейчас, она сидела с чашкой горячего шоколада в руках, в который, ко всему прочему, было положено, по меньшей мере, три ложки сахара и снова была околдована его голосом и этой однозвучной мелодией дождя. Лив прислонилась лбом к холодному стеклу и закрыла глаза, чувствуя, как непрошенные слёзы срываются с её ресниц и рассекают щёку, заканчиваясь где-то на её губах, шее, кажется, пара капель упала в чашку...
Откуда-то свысока вдруг раздался гром, дождь зарядил с новой силой, и яркая вспышка молнии осветила гостиную, в которой единственными источником света был торшер, находящийся в дальнем углу комнаты, и камин. Обычно девушка
пристально разглядывала его,  где,  то  замирая,  то  вспыхивая,  вздрагивало голубоватое пламя...  Бог знает, где бродили её мысли, но явно не в одном только прошедшем...
Она не знала почему, но эта комната казалась ей убежищем, местом, где она может не бояться своих страхов, где они никогда не найдут её. Лив сидела, прислонившись спиной к стене, прикрыв глаза и тяжело дыша, слыша как у неё колотится сердце, и, как учащено бьётся пульс на венах рук, сонных артериях, висках, как горло сводит и неприятно колет, но... эти слёзы приносили ей какое-то облегчение. Не зря же говорят, поплачь, и станет легче.
Правда вот она никак не ожидала появления мужа, а уж того, что он застанет её в таком состоянии и подавно. Обычно он всегда приходил за полночь, она злилась, готовя ему ужин, но всё же готовя, затем забираясь на подоконник, предварительно погасив во всём доме свет и борясь со своей боязнью темноты и различных шорохов, и едва завидев его машину, она уходила в спальню и делала вид, что уже давным-давно находится в объятиях Морфея. Правда она до конца не знала, зачем так поступает, но когда в замочной скважине так знакомо скрипел ключ, на душе у девушки почему-то становилось невероятно спокойно и она либо на самом деле практически сразу засыпала, либо лежала прислушиваясь к шорохам и шогам на кухне, к шуму воды в душе, почему-то неимоверно при этом ревнуя, и сгорала от нежности, когда он ложился и так тепло и мягко обнимал её, что хотелось забыть всё и больше никогда не вспоминать, ведь смысл имел только он один.
- Оливия? Что случилось? - Вив вздрогнула от неожиданности, и как она не заметила того, что он приехал?! Дура, отменная дура! И даже если в лесу таки появится медведь, как некогда просила Кэсс, это её уже не спасёт.
Лив было хотела дёрнуться, отвернуть голову и быстро смахнуть с лица слёзы, но его пальцы цепко и крепко взяли её за подбородок и солёную влагу с её щек он, бережно проведя пальцами по её коже, убрал сам.
- Н-н-ничего, - заикаясь произнесла она, поздно подумав о том, что нужно было говорить шёпотом, так бы голос не дрожал настолько сильно. - Всё нормально, - предварительно глубоко вздохнув, произнесла она уже немного ровнее. - Ты..так рано, - она высвободилась из плена его рук, слезла с подоконника, чуть было не задев чашку с горячим шоколадом, и направилась к музыкальному центру, чтобы выключить его.
В последнее время она часто говорила ему, что его музыка не приносит ей абсолютно ничего, но на самом деле это было далеко не так и сейчас он явно это понял, впрочем.. это было не так уж и важно. Нужно было что-то придумать, отговорку или что-то в этом роде, во что бы он мог поверить сейчас после всего того, что она уже ему наговорила? Но нажав кнопку "Off", Лив с ужасом для себя поняла, что пришло время для правды и never o'clock для её тайны подошло к концу.

Он решил припомнить ей всё, точно так же как и она делала до этого, уже не в силах сдерживать всё то, что успело скопиться у неё внутри? Было похоже на то, но Дженнингса-то зачем трогать? Он, по всей видимости, уже тоже дома, должно быть, зашёлся в приступе икоты, а Арлин сидит на стуле, довольно качая ногами и весело хохочет над мужем. Впрочем, это была всего лишь иллюзия, придуманная Оливией, на самом деле, она не знала, как у них в семье дела, но ей было очень интересно, испытает ли Арлин всё то же, что переживает сейчас Вив. Если да (а так скорее всего и есть), то судьба та ещё шутница, построила замужние жизни двух практически врагов по аналогии, чуть ли не зеркально. Отражающие стёкла, скорее всего, сами бы лопнули и разбились от такой несправедливости.
Но зато следовало подивиться невероятной памяти Кейнса, он был прав, тогда он первый и до этого момента последний раз видел её слёзы. 5 лет, неплохой срок для слёз. Хоть празднуй юбилей, ей Богу!
- Я, конечно, не думаю, что это как-то между собой связано с сегодняшним днем, но мне безумно интересно, что я сделал в этот раз не так?! - и она снова вздрогнула от неожиданности и чуть дёрнулась, мысленно благодаря себя за то, что ни обо что не ударилась. Странно, но всё время кричала только она, опять же, до этого момента, и, видимо, сейчас к черте предела подошло и его терпение - ей почему-то стало страшно, она, в отличие от него, не помнила, когда он в последний раз кричал на неё или вообще повышал голос.
- Скажи в лицо, зачем нужны эти слезы, пока меня нет? От этого ничего не изменится, Оливия! - она слышала его яростные шаги, он зачем-то включал по всему дому свет, а она начинала от него щуриться. Почему-то хотелось забиться в угол, но всё то время, что Брендан был на кухне, Лив дышала более или менее спокойно, тем не менее зная, что долго это не продлится и ей придётся отвечать. Он заставит её и её душа и любовь к этому человеку - тоже.
Но почему было так страшно? Её начала бить мелкая дрожь, и девушка начала в панике расхаживать по комнате, рассекая её большими и хаотичными шагами. Что если он на самом деле разозлится? Хотя куда уже хуже? Что если ему это и вправду не нужно?... Эмоции сейчас настолько топили её в своём океане, что она даже и не понимала, как глупо всё это звучит в её голове, как и насколько необоснованно и беспричинно. Ведь она знала, прекрасно знала, что имело для него значение, да, музыка, безусловно, и она понимала это, как никто другой, но ведь и она сама значила очень многое, просто он давно не говорил ей об этом и она словно забыла...
Снова пришлось бороться со слезами - Лив замерла посередине комнаты и, сцепив руки замочком за головой, закрыла глаза и закусила губу, это дало ей несколько секунд на то, чтобы успокоиться, но стоило ей повернуться и наткнуться на полный непонимания и требующий объяснений взгляд Бренда, который застыл в дверях… Как на её ресницах снова задрожали слёзы, мир вокруг начал смазываться, то ли изо пелены слёз и сдавливающих грудь рыданий, то ли изо всего хаоса мыслей в голове, но, как бы то ни было, чётко и ясно она видела лишь его фигуру.
- Я жду, Вив, - произнёс он со сталью, звенящей в голосе, скрестив руки на груди и оперевшись плечом на дверной косяк. Девушка лишь шмыгнула носом и часто заморгала, зная, что эта попытка немного успокоиться совершенно точно не увенчается успехом. Она сделала шаг к нему навстречу, но он почему-то отступил назад, и тогда ей не оставалось больше ничего как обречённо застыть на месте и произнести голосом, полным слёз:
- Я беременна, - а сделать это оказалось намного проще, чем ей казалось, мир даже не рухнул, вроде бы... Лив пыталась заглянуть Бренду в глаза, но его донельзя шокированный взгляд сейчас был направлен куда-то сквозь неё и всем своим видом он словно хотел переспросить "что ты только что сказала?" Хотя может всему виной было её разыгравшееся и совершенно слетевшее с катушек воображение, но, тем не менее, она повторила.
- Да, я беременна, и именно поэтому я себя так веду, гормоны бушуют, прости, тебе изрядно от меня досталось, но у меня была причина не говорить тебе! Хотя я и не знаю, как смогла не рассказать об этом вот уже за целый месяц ни одной живой душе! - её голос то повышался, то вновь становился спокойным, она вновь начала хаотично расхаживать по комнате, при этом жестикулируя и то и дело теребя рубашку. - Я боялась, Бренд, я всё ещё боюсь. То воспоминание, когда я первый раз сорвалась, когда у нас гостил Лу, не даёт мне покоя. Оно заставляет меня думать о том, что ты просто не готов к чему-то подобному, что тебе это совсем не нужно, особенно сейчас. Важность имеют другие вещи, я понимаю это, и ты знаешь, что я понимаю и, возможно, поэтому ты до сих пор со мной, потому что знаешь, что больше ни одна женщина не способна тебя понять и принять таким, какой ты есть! Я люблю тебя, но я забыла, что значит - быть любимой тобой, и если это не то, что тебе нужно, если... - она проглотила застрявший в горле комок, - если я тебе больше не нужна.. - Бог мой, как страшно и пугающе это прозвучало, - то я приму всё это, ты только скажи...
Она замерла у окна и тяжело опустилась на подоконник, забралась на него с ногами и прислонилась спиной к холодному стеклу, подтянула колени к груди, обхватила их руками и опустила на них голову, чувствуя как её длинные тёмные волосы выбиваются из заколки и спадают на плечи, касаются кожи ног..
- Скажи что-нибудь, пожалуйста, Брендон, - тихо попросила она, не поднимая головы, просто боясь взглянуть на него сейчас, прекрасно зная, что он услышит эту её просьбу.
Лучше бы он накричал на неё, подскочил, встряхнул за плечи, что угодно, но только не эта давящая тишина…

Coz I'm your pain and you are my hurt
Just take me as I am
Believe I am yours
Coz I'm your pain and you are my hurt
Just take me as I am

Believe I am yours

Она ждала. Ждала его слов, действий, ждала его самого, целиком, а перед крепко зажмуренными глазами почему-то возникала фотография, её с Лу: он сидел у неё на коленях, а она, наклонившись к нему, смешно открыла рот, будто бы хотела его укусить, и он, словно на самом деле боясь её, упирался ей руками в грудь, пытаясь оттолкнуть от себя, они оба счастливо улыбались, и Оливия всегда, глядя или воспроизводя в памяти этот снимок тоже невольно начинала улыбаться, чувствовать тепло и свет где-то внутри, но сейчас...
Чёрт побери, почему он молчит?! Так хотелось самой начать кричать, вскочить на ноги, подбежать к нему, хорошенько встряхнуть, дать пощёчину...
Тогда Кейнс заявил, что фотографироваться сам он не хочет, а когда девушка попросила его сделать фото, то во время сего процесса он непереставая говорил по мобильному телефону. Впрочем, зачем она ворошила это? Ей самой хотелось отключить своё сознание и думать все эти бесконечные секунды тишины о чём-нибудь другом, совсем другом. Что сейчас могло казаться слишком громким? Только тишина. Тишина, в которой тебя разносит на куски, как в безвоздушном пространстве. Тишина, в которой ты начинаешь корчиться от боли, потому что все придуманные тобою ответы на заданные вопросы один хуже другого. Ей уже начинало казаться, что она сходит с ума и что шаги безумия на самом деле легки, но оглушают отзвуком пустой комнаты.
- Ты с ума сошла, - взволнованно выдохнул он так рядом с ней, а затем поцеловал её в лоб и крепко обнял, а она, совершенно забыв о том, что ещё несколько секунд назад хотела его ударить, тут же вцепилась пальцами в его податливое, такое любимое, знакомо пахнущее тело, прижимаясь к нему как можно ближе, чтобы пространство между их телами, громко возмущаясь, просто исчезло, не в силах противостоять такому натиску чувств.
Да, она сумасшедшая, это именно то, что она и хотела сказать.
- ...я люблю тебя... - а это именно то, что она хотела услышать. Раньше ей казалось, что обнимать его ещё крепче, страстнее и чувственнее просто невозможно, но, пожалуй, так, как сейчас, она никогда ещё не обнимала его: её руки обвили его шею, сильно вцепившись в кожу пальцами - возможно потом там останутся следы, но это ведь не имело значения, - его пальцы крепко вцепились в кожу на её спине, - они просто не замечали этой земной боли плоти, пытаясь излечить свои души, которые принадлежали одна другой.
- Прости меня, - она часто слышала от него подобного рода извинения, но чтобы он были произнесены настолько искренне и чувственно, что казалось, будто весь воздух из комнаты просто-напросто выкачали... никогда.
- Я должна была сказать, я знаю, но я не могла решиться. Мне было так... страшно, каждый раз колени словно подгибались, руки начинали дрожать, - она привстала на носочки, прислонилась лбом к его переносице, выше достать у неё никогда не получалось, их носы немного касались друг друга, она говорила, не сдерживая слёз, и эта солёная вода скользила по её щекам, срывалась с ресниц и капала на его лицо, становясь и его слезами тоже. - Ты... ты хочешь этого? Потому что я не знаю, как жить дальше, если нет. Это же... это же маленький ты и я не отдам это никому, - она вдруг начала улыбаться этой солью, что уже оказалась на её губах, словно рисуя в воображении эти светлые картины будущего, что может себе представить лишь женщина, в которой вместо одного сердцебиения - два, а ещё одно - третье, окружает её и говорит о том, что любит.
Его руки крепко держали её, пальцы смыкались на её талии, приподнимая рубашку, скользили по её животу, а она лишь уткнулась носом ему в грудь, начала комкать в руках и заливать слезами его рубашку.
- Я люблю тебя, - сквозь улыбающиеся слёзы вымолвила она, чувствуя, как его руки сильнее сжимаются на её талии, как её ноги отрываются от пола и как он поднимает её так, что она становится даже выше его.
И тогда она крепко обхватывает его плечи, наклоняется к его лицу, и прислоняется лбом к его лбу, её волосы касаются его, щёк, скул, шеи, её слёзы вновь становятся его слезами и она рассыпает хаотичные поцелуи по его векам, вискам, щекам, задерживается губами на каждом участке его кожи. Безумие как гравитация - нужно только подтолкнуть.