Внешний вид.

Весь её день прошёл каким-то комком, причём не только в горле от подступающей истерики. Она пару раз сорвалась на ни в чём не повинную Шанталь, которая просто-напросто пыталась выведать у лучшей подруги, что случилось и может ли она чем-нибудь помочь, а она, дура, лишь огрызалась и что-то бурчала себе под нос, нервно сгибала пальцы и сжимала в них ручку, грызла несчастный колпачок, не слышала ни слова из лекций, писала что-то на автомате и сейчас была уверена, что если перечитать эти конспекты, то полёзной и нужной информации там будет - ноль, да оно и понятно. Она не могла думать ни о чём, а память до сих пор рассекал представший перед глазами образ. Вив крепко зажмурила глаза и глубоко вздохнула. Казалось, это было в какой-то другой жизни, параллельной реальности - сейчас она стояла перед дверью, ведущей на крышу студенческого клуба и нервно поправляла подол своего платья одной рукой, а другой вот уже в который раз касаясь самой двери, но не решаясь её толкнуть.
Очередной вдох. Всё время сегодня она думала лишь об этом, ей хотелось сбежать с уроков - быть с ним. Испугалась? Ещё как. Ведь она только-только обрела его и была совершенно не готова к тому, чтобы так просто отдать его, но в этой ситуации от неё бы мало что зависело, если бы он вдруг полюбил другую, то...
Он сказал, что любит её - Вив закусила губу, зубы уже без боли легли на знакомую впадинку на нижней губе, справа, появившуюся за прошедший год. Вдох и она одним движением толкнула дверь, и та неприятно, но уже до боли знакомо заскрипела.
Сколько времени они уже успели здесь провести? Просто лёжа вдвоём на полутораместном диване, теснясь, но от этого ещё больше и ближе ощущая друг друга и глядя - он - в небо, а она, запрокинув голову - сквозь его глаза, но туда же. Он как-то сказал, что этим диваном никто вообще никогда и не пользовался, так что они вдвоём были кем-то вроде первооткрывателей. Должно быть, счастью бедного забытого дивана не было предела.
И сейчас Брендан сидел именно на нём. Её приход не остался для него незамеченным, он почти сразу же поднялся на ноги и, оглядев её с ног до головы, как-то странно и чуть нервно улыбнулся. Да, она тоже чувствовала это непонятное напряжение, и ей вроде бы хотелось ещё немного его помучить, заставить пострадать, но вместо этого она в одно мгновение сорвалась с места, в несколько шагов преодолела разделяющее их расстояние и, ухватившись руками за его шею, крепко прижалась к нему всем телом. Наверное, так обнимают любимую игрушку, которую не желают никому отдавать - да и сама Оливия сейчас выглядела подобно маленькому капризному ребёнку. Только с ним ей хотелось топать ногами и с пеной у рта доказывать что-то.
Вив прижалась щекой к груди Брендана и, чуть сдвинув брови и надув губки, произнесла:
- Я тебя никому не отдам, слышишь? А этой...этой...и подавно! - она прекрасно понимала, что сейчас выглядит и ведёт себя, как маленький ребёнок, но ей было наплевать, совершенно. Имело смысл лишь одно, точнее - один - и она крепко обнимала его и совсем не собиралась отпускать.

Издевательство? Ну да, если не она, то, конечно же, он. Без них словно чего-то не хватает, хотя порой ни он, ни она не понимали зачем и почему это делают, ведь при любом раскладе заканчивалось всё одинаково: они стояли, крепко обнимая друг друга, она упиралась руками ему в торс, а он крепко стискивал пальцами её хрупкие плечи и жадно и неистово целуясь, забывая о воздухе, о таком нужном организму кислороде. Чтобы жить и дышать у неё, наконец-то, был он, а у него - она.
- Что ты там пропищала? - вот негодяй! Любимый негодяй. Она капризно ударила его кулачком в грудь, а затем обняла ещё крепче, так что расстояния между ними почти что не осталось. Согласен? Ну ещё бы он не согласился! Девушка довольно улыбнулась, а Брендан тем временем уже запечатлел поцелуй на её... лбе. Пока что - она это знала.
- Не хочешь вина? Или еще чего-нибудь, - Лив тихонько рассмеялась и, запрокинув голову, посмотрела ему в лицо.
- О, как это благородно, ты решил меня споить, - всё ещё продолжая смеяться, произнесла она. - Насколько я вижу, бокала два, так что разливай, - о, да, она попала в точку! Брендан обречённо скривился и состроил страдальческую мину. Она прекрасно помнила его состояние на вечеринке в Трике по случаю 1 сентября. Когда она подошла к их компании, Кейнс едва стоял на ногах и удобно опирался на не менее пьяную Эмили Дикинсон. Интересно, а у кого-нибудь тогда был фотоаппарат? Потому что зрелище редкое и до невозможности смешное и забавное.
- Давай-давай, - она выпустила его из объятий и легонько толкнула в грудь, направляя его в ту сторону, где стояла бутылка вина и бокалы. Кейнс глубоко вздохнул и обречённо поплёлся разливать содержимое красивой бутылки по бокалам на длинных ножках, а Оливия (чуть не написала Кейнс, но ведь это почти правда хД) в это время прошла к бордюру, отделяющему крышу от воздуха и, запрыгнув и удобно усевшись на нём, начала нетерпеливо качать ногами и с улыбкой смотреть на приближающуюся к ней фигуру Брендана. Он был по-особенному красив и очарователен сегодня, и ей даже казалось, что она видит его впервые или это он просто так старательно пытался загладить свою вину?
Он протянул ей бокал, хрусталь приятно зазвенел в пальцах, и она вдруг заметила жёлтый цветок одуванчика в петле его куртки.
- О, это мне? Где ты его нашёл? Бегал по полям? - она вновь тихо рассмеялась и, чокнувшись с ним бокалами, сделала небольшой глоток красного вина. Почему-то сейчас ей вспомнился момент из сериала Клиника, когда Джей Ди сказал Эллиот, что её нынешний парень ей не подходит, что он нальёт ей белого вина, когда она на самом деле любит красное.
А Кейнс всегда угадывал. Может интуитивно чувствовал? Она точно не знала, но ей нравилось так думать. А потом она вдруг произнесла, неожиданно не только для Брендана, но и для самой себя - так серьёзно и не похоже на её недавнюю детскую непосредственность:
- Я испугалась..
Его удивлённый и немного непонимающий взгляд:
- Чего?
Её судорожный вздох, пальцы крепче сжались на стекле бокала:
- Что потеряю тебя..

Да, она испугалась ни на шутку, правда осознала это не сразу, ведь сначала в ход пошли вечные подруги ярость и злость, за ними ревность, потом гордость, и уже только потом, когда девушка осталась наедине с самой собой, пришло осознание, пришёл страх, а теперь, когда она произнесла это вслух, он начал потихоньку уходить, растворяться в невероятных карих глазах Брендана Кейнса.
- Я тебе уже говорил, что я люблю тебя? - она судорожно вздохнула, а сердце, сумасшедшее, сбилось с привычного темпа и ритма. Да, сейчас это звучало иначе. Лишь он и она и это чувство между и внутри них. Безусловно, она тоже любила его. В это ей ткнул носом ещё Кристиан Дженнингс тогда летним вечером, когда она нервно курила, когда никотин разрывал грудь.
- Это считается за признание? Или стоит сделать что-то еще? - Оливия слабо усмехнулась, стараясь изо всех сил скрыть довольную улыбку, и поставила свой бокал рядом с бокалом Бренда - слабо и едва слышно зазвенело стекло.
- Ммм, я должна подумать, - она положила руки ему на плечи, тем самым придвигая его ближе к себе - сдерживать улыбку почти не получалось, уголки губ то и дело подрагивали, а его пронзительный взгляд прямо в душу заставлял бегать по спине мурашки или это был всего лишь ветер?
Она вдруг подалась ему навстречу, предварительно скользнув ладонью с его плеча на шею, и прислонилась лбом к его лбу, на мгновение закрыла глаза, рассекая его щёки своими ресницами. Мягко потеревшись носом о его нос, она выдохнула прямо ему в губы:
- Скажи ещё раз, - и открыла глаза, вновь пройдясь ресницами по его щекам и ловя его с готовностью обращённый к ней взгляд. Такой серьёзный, лишь уголки губ чуть приподняты. Эта его вечная ухмылка, от неё никуда не денешься! Он долго снился ей такой - ухмыляющийся, взъерошивающий волосы - она вдруг улыбнулась, оставив эту улыбку где-то в области его верхней губы.
- Я. Тебя. Люблю. - отрывисто, выделяя каждое слово, произнёс он, вновь заставляя её чувствовать, как сердце в бешеном полёте стремится куда-то ввысь, к небу, словно в грудной клетке, между рёбрами, ему было ничтожно мало места.
- Считается, ещё как считается, - выдыхает она и припадает к его губам в жадном поцелуе, крепче и ярче обозначая прикосновения пальцев на его шее, притягивая ближе к себе. Ещё ближе. Ведь это возможно. Сегодня, для них - да.

Отредактировано Olivia Petrelli (2009-09-18 19:17:56)

Звон стекла, а в последующее мгновение звук разбития его и каплей вина об осенний асфальт. Наплевать, он уже рядом, он - её, и она никому и ни за что на свете не отдаст его, слишком упорно и долго она шла к нему, слишком много слёз, соли на щеках, впадинка на нижней губе, воспоминания, мысли, сейчас ей казалось, что она от макушки до самых кончиков пальцев ног пронизана и пропитана лишь им одним и это ощущение кружило голову, сводило с ума и пьянило больше, чем красное вино, уже оказавшееся на сером монотонном асфальте.
Его губы, поцелуи, руки, обвивающие талию, а потом... ха... хитрый ход: он отошёл на несколько шагов назад, разрывая их поцелуй на самом интересном месте, прекрасно зная, что она потянется следом за его губами, во что бы ей это ни стало. Одним движением Вив спрыгнула с бортика, а Брендан довольно засмеялся, беря её за руку и утягивая за собой. Он шел задом-наперёд, на ощупь, глядя ей в глаза и посылая по её пальцам своими какие-то электрические заряды, заставляющие её дрожать всем телом, глупо улыбаться и крепко стискивать его ладонь в своей.
Да, она видела, куда он идёт, а он чувствовал, ведь он на этой крыше мог свободно ориентироваться даже с закрытыми глазами, и иногда Оливии казалось, что если его глаза завязать плотной чёрной тканью и раскрутить его на месте, то Бренд бы безошибочно угадал и, причём, с первого раза, в каком направлении находится и где что расположено.
Шаг, ещё один, он подошёл к дивану почти что вплотную, одним движением пнул бутылку вина, которая покатилась прямо к её ногам, описав большой круг вокруг их фигур, разливая своё бардовое содержимое и заключая пару (попыталась соединить Кейнс и Петрелли в одно слово, получился какой-то смех типа Пейнс и Кейнсрелли хДД) Кейнс-Петрелли в какое-то подобие ритуальных символов, словно сплетая их души воедино.
Брендан, всё также сжимая её ладонь в своей, привлёк её ближе к себе, обнимая свободной рукой за талию и наклоняясь к её губам для того, чтобы запечатлеть на них поцелуй, но она... в её глазах вдруг что-то промелькнуло и она сама с точностью не могла ответить и объяснить, что именно это было, но она лишь медленно высвободила свою ладонь из его и, легонько толкнув его в грудь, заставила сесть на диван.
Его непонимающий взгляд, она нервно переступила с ноги на ногу, а затем, чуть приподняв подол своего платья, села к нему на колени. На мгновение она опустила голову, волнистые волосы упали ей на глаза, а пальцы рук сцепились в подобие замочка. Его тихое "эй", и она тут же подняла на него взгляд, скользнула руками по его груди, остановившись как раз на том месте, где под его рубашкой билось сердце и произнесла, едва заметно улыбаясь уголками губ:
- Я люблю тебя..

И вот потом - отхлынуло, завершилось,
Кожа приобретает былой оттенок -
Знай: ты им проверяешь себя на вшивость.
Жизнеспособность. Крепость сердечных стенок.
Ты им себя вытесываешь, как резчик:
Делаешь совершеннее, тоньше, резче;
Он твой пропеллер, двигатель - или дрожжи
Вот потому и нету его дороже;
С ним ты живая женщина...

Она проверить его сердце на дееспособность? Да что вы, но если всё же так, то это было проверкой за проверку, точно такую же, правда он устроил ей ещё и с примесью зашкаливающей и переливающейся за края, плавящей рёбра ревности и чуть-чуть боли. Хотя боль у каждого измеряется по-своему, в своих, так сказать, единицах, но сейчас явно не об этом, сейчас явно в другую сторону, сейчас прямо к нему, ближе, настолько, насколько вообще возможно.
Она всё ещё нервно трёт пальцами ладони и он совсем не помогает ей справиться с накрывшим её с головой волнением.
- И давно? - Лив наигранно-рассержено прищурила глаза и легко ударила Брендана по плечу. Неужели он не знает ответа? Хотя для его же психического состояния, лучше и не знать, но догадываться и предполагать можно, это она готова ему разрешить.
- Все-все. Не смущаю, не пою.. - как это не поёт?! Ещё как поёт! Ведь он прекрасно знает, как она любит его слушать и наблюдать за ним, склонившимся над роялем. Ещё тогда, когда они ночью пробрались в концертный зал студенческого клуба. А после этого практически и не доводилось, лишь обрывками, подсматривая или бросая беглый взгляд, проходя мимо. Она просто не разрешала и не позволяла себе останавливаться и любоваться им, ведь он принадлежал другой девушке, когда она, в свою очередь, желала, чтобы он был только её.
Теперь они часто сидели по вечерам в концертном зале: он играл для неё что-нибудь, а она, не думая ни о чём, лежала на сцене, раскинув руки в стороны и закрыв глаза, чтобы проникнуть в мелодию, чтобы почувствовать её до конца, чтобы почувствовать до конца его самого. Но, видимо, всё же не сейчас. Сейчас он...
Лив рассмеялась, запрокинув голову, когда Брендан поместил вышеупомянутый желтый одуванчик прямо в зону её декольте. Наверное, он считал, что ей этот цветок идёт больше, подходит к цветовой гамме платья, а она, в свою очередь, считала, что положение дела обстоит с точностью до наоборот - когда цветок был в петельке его пиджака, то делал Кейнса каким-то воздушным, но в тоже время до невозможности пафосным, особенно из-за этого сочетания чёрной кожи и желтых невинных лепестков.
А пока она оценивала, как этот цветок смотрится на ней, Бренд тем временем, о, он времени зря не терял! У неё по коже прямо под шёлком платья пошли мурашки от того, как чувственно он провел своими искусными ладонями по её талии, обводя пальцами контур её чёрного сложного ремня и... медленно расстегнув его верхнюю застёжку. Взгляд девушки сначала опустился на его пальцы, затем поднялся к локтям, груди, шее и затем она заглянула ему в глаза, а его взгляд уже был с готовностью обращён к ней.
Её начало бить мелкой дрожью или ознобом - она подалась вперед, прижимаясь грудью к его груди, напрочь забыв о несчастном жёлтом цветке, и нежно, но в тоже время чувственно, касаясь его губ своими. Осознание того, что... что холодом проходилось по ногам, что посылало электрические заряды, проходящие по всему телу, но особенно чувствительные прямо под его пальцами и губами, там где их кожа сливалась одна с другой, сводило её с ума и начинало пьянить, кружить голову. Или это было всего лишь вино? Она продолжала целовать его, а её пальцы тем временем оказались на его плечах и она, притянув его к себе, начала медленно спускать с его плеч кожаную куртку.
Ход за ходом. Старт дан?

Стоит ли говорить о том, что даже в самых смелых фантазиях и снах, она не могла представить себе чего-то подобного? Не могла представить себе подобных его действий и заставляющих зашкаливать пульс и сбиваться дыхание и привычное сердцебиение ощущений. Пожалуй, не стоит. Потому что она могла, о, ещё как могла! По правде говоря, за всё то время, как она успела потерять покой и сон из-за этого самодовольно ухмыляющегося типа по имени Брендан Кейнс, она успела придумать себе сотню историй и подобий сказок с ним и, естественно, с самой собой в главной роли, но тогда Оливия не знала, что однажды реальность окажется намного слаще и чувственней ночных фантазий и мечтаний.
Его губы на её шее и она почти что забывает, что значит дышать, словно ей это вовсе и не нужно. Зачем? Ведь у неё есть он, а подобные "житейские" проблемы, как нехватка необходимого для жизни кислорода, совсем не имеют значения. Его пальцы на коже её ног, так что всё её тело покрывается мурашками и она знает, что он это чувствует, вот только контролировать сей процесс никак не может.
А вот с ремнём она, кажется, перестаралась. Да, без улыбки наблюдать за битвой Ремень vs Брендан Кейнс было просто невозможно, и в итоге она просто не удержалась, чтобы ему не помочь, ведь в конце концов, ремни они очень коварные существа и зачастую поддаются лишь рукам своих хозяев.
Лив накрыла своими ладонями ладони Бренда и, чуть сжав их, сдвинула их ниже, а сама же в два счёта расправилась со своим коварным ремешком, над которым так долго мучился и Кейнс, и пообещала самой себе как-нибудь провести Брендану мастер-класс.
Да, наверное, он мысленно уже поблагодарил её за это, а пока его рука легла ей на затылок, притягивая голову ближе, что не вызвало у Лив никаких сопротивлений. Облизав губы, он наклонился к девушке и слегка дотронулся до её губ своими. Бренд нежно касался губами её губ, а она, скользнув пальцами вверх по плечам парня, пробежавшись ими по его шее, сомкнула их у него на затылке, а её губы слегка приоткрылись, и он ощутил сладковатый привкус вина.
Оливия почувствовала крепкие объятия, сжимающие и прижимающие к парню, и ощутила, как напряжение медленно покидает ее тело, как исчезают колебания и сомнения, которые, как ей казалось, они оба ощущали. Не прерывая поцелуя, она неуверенно дотронулась языком до его языка, отчего у неё же самой забегали мурашки по всему телу. Мысленно ухмыльнувшись, она удивилась тому, как быстро его тело среагировало на её нерешительные прикосновения, и это кружило ей голову сильнее и действеннее, нежели красное вино многолетней выдержки.
- И ты будешь дальше утверждать, что ты не хотел меня.... споить? - произнесла она, ехидно ухмыляясь прямо ему в губы.

Брендан прижимался к ней всем телом так сильно, что она с трудом могла определить, где кончается она и начинается он, где кончается мечта, дремавшая в её душе и мучившая и терзающая девушку уже почти что год, и начинается реальность, в которую она всё ещё с трудом верила. Однако обстоятельства сегодняшней, окружающей их плотно прижатые друг к другу фигуры ночи и пылкие поцелуи Брендана Кейнса заставляли делать совершенно обратное и нельзя было сказать, что Лив была этому не рада.
Он, наконец, принадлежал ей и только ей, да, в ней проснулось собственничество, ну и что? Кто её осудит? "И не надо адвоката, я сама себе писала приговор".
Его грудь тяжело вздымалась, прижимаясь к ее груди, он скользнул рукой верх и приобнял ее, подушечкой большого пальца поглаживая ее шею и перебирая её волнистые каштановые волосы. Кажется, она, подобно кошке выгнулась ему навстречу, отмечая про себя, что переставать себя контролировать ещё очень и очень рано. Но как можно не сгинуть в водовороте этих сладострастных ощущений и не пойти на самое дно, естественно, утянув за собой и Его?
С её туалетом Кейнс справился намного быстрее и проворней, нежели она с его, а стоило-то только помочь расстегнуть ремень. Скользнув ладонями ей на плечи, Бренд начал новую войну с очередным атрибутом её одежды, хотя что-то Лив подсказывало, что эта схватка не затянется. Подцепив пальцами её серый кардиган, парень начал медленно спускать его вниз по рукам девушки, а затем отправил его прямиком к своей куртке - в стопку поверженных вещей. Но останавливаться на этом парень вовсе не собирался, да, верно говорится, стоит только начать, и остановиться будет уже невозможно.
Его прохладные ладони обозначили себя сначала на её талии, а затем двинулись ещё ниже, и вскоре подол её платья уже оказался в его руках и тонкий шёлк сам помог Брендану Кейнсу соскользнуть с её тела, а ей лишь осталось повиноваться и поднять руки, а затем наблюдать за полётом разноцветной ткани и за тем, как она растекается у подножия дивана блестящей лужицей.
Осенний ветер заставил Оливию, оставшуюся в одном лишь нижнем белье, поёжиться, но девушка знала, где и откуда может получить желаемое тепло, и стоило Лив наклониться к Брендану за поцелуем, как он, окинув её изучающим взглядом... рассмеялся?! И именно это заставило её замереть на месте, подобно статуе и вопросительно вглядываться в его помутневшие глаза.
Либо ей всё же послышалось, либо она чего-то не понимала, либо этих самых либо было слишком много. Хотя.. чего она ещё ожидала? Это же Брендан Кейнс, и в данном случае этим всё объяснялось! Наверное, любая другая девушка прилично бы разозлилась, может даже залепила ему неслабую оплеуху, но... она всегда придумывала что-то получше, пооригинальнее и в десять раз коварнее.
- Оу, а у тебя там что? Боксеры с Бартом Симпсоном или стринги с логотипом The Kiss? - Вив ехидно ухмыльнулась. - В любом случае, Кейнс, ты ещё за это заплатишь, - и с этими словами она завела руки себе за спину, послышался щелчок расстегнувшейся застёжки...
Лив скрестила руки на груди и обхватила себя за плечи. Он же зачарованно наблюдал за её действиями, она не сводила взгляда с его глаз, мысленно празднуя какую-то маленькую победу. Она прошлась пальцами по плечам и спустила лямки бюстгальтера. Но снимать его совсем – не спешила. Её руки всё ещё были скрещены и она, словно толи смущалась его, толи играла и дразнила, но была искренне рада тому, что из-за прохлады воздуха лёгкий румянец на её щеках был едва различим.
Тогда она, всё ещё прикрываясь одной рукой, другой отбросила в сторону опять же ставший ненужным атрибут одежды, а затем... она опустила обе руки и, закусив губу, произнесла:
- А теперь тебе всё ещё смешно?

я смотрю на тебя, и боль обретает цвет,
и мне кажется, выход в безумии или выхода вовсе нет.

Она издевалась? О, да, он был прав, она издевалась над ним, да ещё как - прилагая к этому столь ответственному делу все свои навыки и умения, но не замечая при этом, что издевается она не только над ним, но и одновременно над самой собой.
Ведь этот его заворожённый взгляд, да, безусловно, заставил её подавить победоносную ухмылку, но если бы Кейнс знал только, насколько его затуманенные чёрные глаза сводят её с ума и заставляют дрожать на вечернем осеннем воздухе... то стал бы победоносно ухмыляться сам! Хотя ему никогда и ничто не мешало ухмыляться, никакие обстоятельства и ситуации. Иногда Вив даже казалось, что за этой ухмылкой он пытается спрятаться, скрыться, чтобы не показывать свои истинные чувства, чтобы не показывать себя другого, а выставить напоказ и устроить шоу с тем Брендоном Кейнсом в главной роли, которого все привыкли видеть и знать, думать, что знают.
- Нет, не смешно, - его голос, пониженный тон, он почти что прохрипел эти три слова - Вив тяжело вздохнула и нервно сглотнула, чувствуя как вдруг резко начал учащаться и разбиваться о её кожу, бить и колотиться изнутри, словно желая вырваться наружу, пульс, как сердце вдруг сбилось с привычного ритма. По коже пошли мурашки от его прикосновений, а под его изучающим её тело взглядом девушка и вовсе боялась вздохнуть.
Его холодные ладони легли ей на талию, и она, вечная мерзлячка, вздрогнула от неожиданности, но этот холод доставлял ей дискомфорт лишь несколько секунд, потом он начал её немного отрезвлять, заставлять верить в то, что это не видение и не сон, а самая настоящая реальность. Он - её реальность. Неважно, что было раньше, неважно, что им вместе, да и отдельно друг друга тоже, пришлось пережить. Старые воспоминания и сердечная боль не нужны. У них будут их новые мгновения. Они сами создадут их.
Шелест белой ткани футболки, Лив потянула её вверх, проводя при этом пальцами по освободившейся от ткани коже - шелест-шепот Брендона.
- Прости, - Лив недоумевая посмотрела ему в глаза, не сразу догадавшись, что Бренд извиняется за холод своих рук.
- Ну что ты такое говоришь? - горячо произнесла девушка и даже рассмеялась, откидываясь при этом на диван и притягивая парня к себе за шею. Абсолютно не скрывая своего интереса, Оливия скользнула изучающим взглядом по его плечам, груди, торсу.. Он был красив, великолепен и так нежен и аккуратен с ней сейчас, что Вив просто.. она не знала, как это объяснить, и как подавить этот непонятный порыв, но..
Она сомкнула ладони на его скулах и начала осыпать его лицо мягкими поцелуями; целуя его в лоб, веки, щёки, нос, она задерживалась губами на его коже, едва ощутимо при этом касаясь её кончиком языка. А он блаженно прикрывал глаза и от этого его вида Лив начинала чувствовать себя целой и завершённой.
- Милый, - чувственно выдохнула она и притянула его к себе для поцелуя. Казалось, что она не касалась его губ уже целую вечность, хотя на самом-то деле не прошло и четырёх минут. Наверное, это агония, лихорадка. Ей хотелось его, целиком, полностью и без остатка. Она была готова почувствовать его всего... всю палитру тех чувств, что он испытывал к ней. Ей бы хотелось, чтобы он рассказал ей больше, заставил её почувствовать себя особенной. Она хотела его... это именно то, что было ей нужно. Он был нужен ей, всегда, с первой встречи, и теперь, когда он в её объятиях, она не отдаст его никому, она уже сказала ему об этом, и ему не остаётся ничего кроме, как смириться с таким положением вещей.

Satan nous regardait danser
J’ai tant voulu la guerre de corps qui se faisaient la paix

Думала ли она, что идя сюда на крышу, к нему, в их излюбленное место уединения, где её ожидала пугающая и заставляющая кровь стыть в жилах беседа, что лицом к лицу, телом к телу, кожа к коже встретится со своими мечтами и желаниями, которые вдруг с чего-то решили воплотиться в жизнь, встретится со своей душой? Нет, определённо нет, ей было проще поверить роликам про Мистера Фримена или прочей интернетной чуши и пошлости, нежели этой реальности, таким её обстоятельствам.
Но эти самые мечты, которые она уже очень давно и очень усердно пыталась запрятать в глубину своих пороков, словно бабочка, раскрыли свои большие хрупкие крылья и приняли её в свои объятия, осыпая её грешное тело своей лёгкой, неподлежащей восстановлению краской. Они умрут снова? Наверное, не сразу, но сама Оливия явно будет молить об обратном Бога, Вселенную или горсть таблеток, лезвие бритвы или крышу высокого небоскрёба.
Когда тогда летом в день её отъезда из лагеря Брендон не пришёл в место назначенной ею встречи, в очередной раз сделав ей невыносимо больно, она, в свою очередь, сделала всё, чтобы встречи с ним больше никогда не приносили ей столько переживаний, мыслей и эмоций, нещадно пытаясь забыть о том, что он и воспоминания о нём живут внутри неё - лучше бы у неё была опухоль. Она зачастую считала себя чокнутой, и главным её желанием было попросить вколоть в вены 10 миллиграмм атеизма и забвения, чтобы заснуть хотя бы в одну из тех ночей, когда она зачем-то с надеждой смотрела на дисплей своего мобильного телефона, в котором стояла другая сим-карта, номера которой у Кейнса не было.
Ей хотелось сорваться, позвонить и накричать на него, буквально выплёвывая, что без него она просто не живёт и что ей плевать на тот образ жизни и общения с людьми (особенно, с девушками), который он ведёт и от которого просто не может отказаться, но эти слова Вив, впрочем, никогда не могли его разубедить или доказать ему что-то, наверное, потому, что она, на самом-то деле, знала, что её аргументы звучат всего-навсего как слова влюблённой капризной девятнадцатилетней девчонки, которая всё никак не может время от времени забыть, что такое юношеский максимализм.
Он не пришёл, ей хотелось рвать зубами губы и белоснежную ткань наволочки, и она просто глупо сменила номер телефона, чтобы Брендан Кейнс уже больше никогда не нашёл её, хотя бы этим летом.
Смешно, но ей казалось на тот момент, что она просчитала все варианты, напрочь забыв о приближении 1 сентября и возвращении в колледж, где везде - снова он. 2 месяца? Как казалось Лив, до того момента, как она не увидела в толпе студентов знакомое-любимое лицо, вполне хороший срок, чтобы больше не вспоминать, но помнить и хранить на дне своей памяти каждую деталь и мимолётный образ.
Теперь он её... а ситуация сама по себе отталкивала от философских мыслей и воспоминаний о боли прошлого, и вместо этого предлагая взамен куда более интересные и яркие вспышки ощущений.
Кажется, он что-то шептал ей на ухо, его пальцы блуждали в ее волосах, или ей это только казалось и то просто был ветер или остатки вина выливались из бокала на поверхность крыши? Вместе с его объятиями всё приходило само собой, всё уже произошедшее и ещё несвершившееся, все потаённые мечты и желания.
Она мягко провёла ладонью по его щеке, чувствуя, как всё под кожей словно начинает гореть, кипеть и бурлить от той страсти, что вызывали у неё его прикосновения. Коснуться его губ, ещё и ещё, снова и снова, горячо пройтись по ним языком. Жадно ее перехватив, Бренд еще сильнее углубил поцелуй, казалось, что он хочет полностью ее выпить, слиться с ней. Его губы нещадно впивались в ее, язык скользил по небу девушки, кажется они сталкивались зубами, она кусала его губы, а её руки скользили по его плечам. Она пыталась найти какую-то опору, но пальцы соскальзывали с изгибов его тела...
- Нечестно, - горячо выдохнула она ему в губы. А никто и не говорил, что игра пойдёт по правилам - книгу с правилами сожгли ещё в самый первый день их знакомства.
Приятная тяжесть мужского тела добавляла еще одну каплю в море страсти, бушевавшее в девушке. Она скользила ладонями по его шее, чувствуя как о её пальцы разбивается бешеный пульс - прикосновения пальцев заменили губы. Она осыпала жалящими поцелуями каждую клеточку его тела, спуская дорожку поцелуев с его подбородка к шее, чуть прикусывая бьющуюся в агонии вену, затем ниже к небольшой впадинке на груди... Было чертовски неудобно, полотно его тела было практически закрыто для неё, потому что его тело накрывало её, и это ещё раз нечестно!! Но когда его губы коснулись её шеи, все мысли о чём-то честном мигом испарились из головы девушки, и она, приглушённо застонав, выгнулась ему навстречу, подобно кошке, при этом запустив пальцы ему в волосы и сильнее прижимая его губы к чувствительной коже своей шеи. Забыв о такой, надо заметить, необходимой потребности человека как дышать, Лив задыхалась от нахлынувшего острого чувства сладостной зависимости, зависимости от того человека, что сейчас практически сливался с ней воедино, и всё равно,

в воздухе не хватало воздуха,
в зиме - зимы,
в ней - его (с)

But this time, I mean it
I'll let you know just how much you mean to me
As snow falls on desert sky
Until the end of everything

Казалось, времени нет. Не было этих секунд, складывающихся в минуты, минут, составляющих часы, часов, заставляющих стрелки двигаться вперед и вперед. Ничего не было: только крыша, воздух, она и он сам.
Его тихое и запоздалое "подумаешь" и она не смогла сдержать улыбки, правда теперь она улыбалась иначе - по-другому. Они оба улыбались теперь иначе, такая вроде бы незначительная деталь говорила о многом. Оба - Брендон и Оливия изменились за последние пережитые вместе минуты, стали еще ближе, а возможно ли это "ближе"? Как им показали сегодняшние события - возможно, да ещё как! Жизнь словно пыталась сказать этим двум идиотом: никогда не сомневайся, или я покажу тебе кузькину мать обратную сторону монеты.
Сейчас Лив казалось, что они будто бы перешли на новый уровень, вот только чего именно, девушка точно не знала. Жизни, отношений, может быть доверия? А может быть, всего и сразу - новый уровень соития самых ярких ощущений.
Его руки, ее руки двигались так, будто все движения и действия были загаданы, задуманы кем-то из них наперед, предопределены свыше? Бесконечные тянущиеся ласки, это ощущение его кожи на кончиках её пальцев, то, как она чуть выгибает спину, стоит ему чуть сильнее, чуть четче очертить линию на предоставленном ему на сегодняшний вечер "полотне". Тот вздох, что она едва расслышала за собственной накатившей волной желания и вовсе заставил её голову кружиться так, что самый крепкий алкоголь бы позавидовал такой быстрой потере девушкой рассудка. Да и те ласки и поцелуи, что дарил ей парень...
Плед? По мнению Петрелли, он явно был сейчас не нужен, так как ей казалось, что каждый миллиметр её тела горит под его искусными пальцами, вспыхивает пламенем их общей надежды и... любви.
"Я люблю тебя" - лихорадочно проносились у неё в голове слова Бренда, перед глазами темнота смешивалась с его же образом, тело, каждая его клеточка была пропитана его запахом, его шёпотом, им самим.
Его руки скользили по всему её телу, вновь и вновь заставляя её думать о том, где же она находится в аду или в раю? О, она была готова сгореть за его прикосновения в самом жарком адском пламени.
- Я твоя, - выдохнула она ему в губы, практически задыхаясь от ощущения его обнажённого тела рядом с её - её ноги в его ногах, её грудь прижата к его груди, её губы у его губ, дыхание - одно на двоих, глаза в глаза, она лежит на спине, и длинные каштановые волосы - особая черта в общем описании своеобразной красоты Оливии Петрелли веером растлались по мягкому покрытию дивана.
Не уставая от нескончаемых в эту ночь ласк, не теряя сознания от удушливой волны сладострастия и чувственности, желая всегда держать его вот так "в руках", сподвигать его на новые ощущения и даже желания, Лив вновь коснулась губами его кожи, мысленно улыбаясь, когда снова и снова он становился всё ближе и ближе, крепче прижимаясь к её податливому телу, так что Лив даже начинало казаться, будто рисунок, что был на покрытии дивана уже впечатался ей в спину, но это, впрочем, абсолютно не имело значения - напротив, подливало ещё страсти в этот не потухающий пожар. 
Да, Вив прекрасно знала о своих искусных способностях мучительницы, но и ученик ей попался, что называется, не промах. Брендон быстро перенял инициативу в свои руки: он крепко сжав её ладони в своих, вдруг снял её руки со своих плеч и торса и одним движением завёл ей их за голову, "пригвоздив" их к подлокотнику дивана. Одной рукой он держал обе её ручки, стянув её запястья своими пальцами, а другой чувственно проводил по её ноге: от колена до бедра. Губами же он спускался все ниже, - от самых губ к подбородку, затем покрывая поцелуями линию девичьей шеи, не медленно, но и не особо быстро, так, чтобы Лив могла прочувствовать все, что ощущала, получить как можно более полную картину эмоций, пройдя через все возникающие импульсы и впечатления, но ничего при этом не делая, только чувствуя, потому что ее роль в этом действе опять была пассивной, видимо за этим он и держал её руки.
Садист, дразнила, негодяй... любимый.
Пока она мысленно недовольствовала, Кейнс совсем взял ситуацию в свои руки.
Новый электрический заряд прошёлся по всему телу девушки, когда губы парня коснулись сначала ложбинки в самом центре её груди, а затем и самой груди.
Лив казалось, что её преследует агония, от новых ощущений пульс, казалось, навсегда забыл своё нормальное состояние. Девушка вновь выгнулась парню навстречу, застонав на этот раз в голос. А Кейнс довольно ухмылялся, да, она это прекрасно чувствовала, он всё продумал, - шансов освободить руки, чтобы прикусить запястье, у неё было не так уж и много, да и... какого чёрта?
- Я хочу тебя, - горячо выдохнула она ему в губы, вновь целуя его и по-прежнему сгорая в хаосе его прикосновений.